Глава 5: ЛЮБОВЬ
На пятые сутки после несчастья Гринёв очнулся. Рядом всё время были Савельич и Маша. Пётр тут же признался девушке в своих чувствах. Она сначала не ответила ему, сославшись на то, что он болен, но позднее дала согласие. Гринёв тут же отослал родителям просьбу о благословении, но отец ответил грубым и решительным отказом. По его мнению, Петру дурь взбрела в голову. Также Гринёв старший негодовал относительно дуэли сына. Написал, что, узнав об этом, мать занемогла. Отец сообщил, что попросит Ивана Кузьмича немедленно перевести молодого человека в другое место.
Письмо ужаснуло Петра. Маша отказалась выходить за него замуж без благословения его родителей, сказав, что тогда юноше не будет счастья. Гринёв также рассердился на Савельича, за то, что помешал в дуэли и донёс о ней отцу. Мужчина обиделся и сказал, что бежал к Петру, чтобы заслонить собой от шпаги Швабрина, но старость помешала, и он не успел, а отцу не доносил. Савельич показал подопечному письмо от Гринёва старшего, где тот ругался из-за того, что слуга не сообщил о дуэли. После этого Пётр понял, что ошибся и стал подозревать в доносе Швабрина. Ему было выгодно, чтобы Гринёва перевели из Белогорской крепости.
Глава пятая: Семейные драмы
Офицер предложил Ивану тысячу рублей. Парень не взял, плюнул на деньги, бросил на землю. Ремонтёр разозлился, бросился на Ивана с саблей, но тот оттолкнул его и саблю его ногой погнул. Но офицер не хотел сдаваться и полез с ним драться. Потом вдруг схватил девочку за руку и не хотел отпускать. Иван тоже держал ребёнка. Понял офицер, что не отдаст молодой человек им дитя, и стал уводить женщину, а та плачет, тянется руками к своему чаду. К лиману уже бежал барин, стреляя в воздух и пытаясь остановить любовников. Иван сжалился над матерью, отдал ребёнка и попросил увезти его от барина.
По приезде в Пензу ремонтёр сказал Ивану, что не может его держать у себя. Он дал страннику двести рублей. Парень чувствовал себя виноватым перед офицером за то, что бил его у лимана и попросил, чтобы ремонтёр дал ему пощёчину. Офицер только рассмеялся и отпустил Ивана.
Главный герой решил сдаться властям, но прежде хотел попить чаю с крендельками, зная, что деньги у него в полиции отберут. Сидя на берегу Суры, он смотрел, как два богатых татарина борются за белую лошадь, хозяина которой звали хан Джангар. Один татарин был краснолицый, пузатый, звали его Бакшей Отучев. Второй был худощав, одна кожа да кости, его имя было Чепкун Емгурчеев. Поначалу они спорили, кто больше денег заплатит и что в придачу к лошади даст, а потом, дабы не разориться, стали бить друг друга нагайками: кто кого высечет. Победил Чепкун.
Глава I – Сержант гвардии
О наиболее значимых событиях, с которых берёт начало данный рассказ, вы можете узнать, прочитав его краткий пересказ. «Капитанская дочка» (1 глава) начинается с рассказа о том, как сложилась жизнь родителей главного героя – Петра Андреевича Гринёва. Началось всё с того, что Андрей Петрович Гринёв (отец главного героя), выйдя в отставку в должности премьер-майора, уехал в свою сибирскую деревню, где женился на небогатой дворянке Авдотье Васильевне. Несмотря на то что в семье родилось 9 детей, все они, кроме главного героя книги, Петра Андреевича, умерли ещё в младенчестве.
Ещё будучи в материнской утробе, ребенок был записан отцом в Семёновский полк на должность сержанта, благодаря хорошему расположению к семье одного влиятельного родственника, который был майором в гвардии князя. Отец рассчитывал, что в том случае, если родится девочка, он просто объявит о смерти не явившегося на службу сержанта, и вопрос будет решен.
С 5 лет Пётр был отдан на воспитание стременному Савельичу, который за трезвость был пожалован ему в дядьки. Уже к 12 годам мальчик не только знал русскую грамоту, но и научился разбираться в достоинстве борзых собак. Посчитав сына достаточно взрослым для дальнейшего освоения наук, отец выписал ему из Москвы учителя-француза мосье Бопре, который был добрым, но питал слабость к женщинам и вину. В результате этого несколько девушек пожаловались на него хозяйке, и он был с позором изгнан.
Однажды отец главного героя книги, перечитывая Придворный календарь, который он ежегодно выписывал, увидел, что его подчинённые дослужились до высоких чинов, и решил, что Петра необходимо отправить на службу. Несмотря на то что сын был изначально записан в Семёновский полк в Петербурге, отец решил отправить его обычным солдатом в армию для того, чтобы уберечь от разгульной жизни. Написав Петру сопроводительное письмо, он послал его в сопровождении Савельича к своему другу Андрею Карловичу в Оренбург.
Уже на первой остановке в Симбирске, когда провожатый ушел за покупками, Петр, заскучав, отправился в бильярдную, где познакомился с Иваном Ивановичем Зуриным, служившим в звании ротмистра. После того как выяснилось, что молодой человек не умеет играть в бильярд, Зурин, пообещав научить его, по завершении игры заявил, что Пётр проиграл и должен ему теперь 100 рублей. Поскольку все деньги были у Савельича, Зурин согласился подождать долг и повел своего нового знакомого по увеселительным заведениям, основательно его напоив.
Утром Петра посетил посыльный мальчик с письмом, в котором Зурин требовал свои деньги. Испуганный таким поведением своего подопечного, Савельич решил, что его нужно как можно быстрее увезти из трактира. Как только лошади были поданы, Пётр выехал по направлению к Оренбургу, даже не попрощавшись со своим «учителем».
Древние литературные источники о Виша Канья
Первые упоминания о ядовитых девах встречаются в древнеиндийском трактате о государственном управлении «Арташастра», который написал Чанакья, советник и премьер-министр первого императора Маурьев Чандрагупта в IV веке до нашей эры. Также о Виша Канья можно узнать из санскритской литературы, где эти девы-убийцы используются царями для физического устранения своих врагов. Из этих историй можно узнать, что девочки с раннего возраста воспитывались на тщательно продуманной диете, их питание включало яды и противоядия. Такая методика называется митридатизм.
В древних текстах написано, что большое количество девочек умирало во время «тренировок», но те, кому довелось выжить, стали невосприимчивыми к различным ядам. Они сами превратились в грозное оружие против человека. Древние люди считали, что все физиологические жидкости внутри Виша Канья стали необычайно токсичными для других людей, поэтому любой контакт, а особенно сексуальный, был смертельным для мужчин, которые вступали с девами в связь. Они могли убить человека даже через простой поцелуй.
Каушик Рой говорил, что Виша Канья обычно подбиралась к своим жертвам, соблазняя их. Девушка преподносила им отравленный напиток, поданный в ядовитой чаше.
Обычно она сама отпивала глоток из неё, тем самым отравляя содержимое. Ничего не подозревающая жертва тоже пила из этого сосуда, проглатывая двойную дозу отравляющего вещества. Другие санскритские источники говорят, что министр Нанды Аматьяракшаса отправил ядовитую деву убить Чандрагупту Маурью. Онднако Чанакья отвлёк их и убил Парватака. Но, конечно же, все эти истории придуманы древними авторами. Подтверждения таких событий в других исторических источниках нет.
Глава третья: Крутой поворот в судьбе
По приезде домой, Иван заметил, что на полочке в конюшне поселились птицы – пара хохлатых голубей. Мальчик наблюдал за ними и радовался. Белая кошка, питомица горничной графини, стала воровать из голубиного гнезда птенцов. Иван решил наказать похитительницу, выпорол её кнутом и, отрубив ей хвост, прибил его над окном конюшни. Горничная, узнав обо всём, стала ругать Ивана и ударила его по щеке, а он в ответ её побил грязной метлой.
Парня выпороли и отправили в наказание работать: забивать в саду камешки. Он чувствовал себя унизительно, отчего решил покончить с жизнью. Хотел повеситься в осиновом лесу, но неожиданно появившийся цыган успел перерезать верёвку и позвал Ивана с собой в разбойники.
Глава девятая: Месть татарам и освобождение
Прошёл ещё год. В степь вновь явились двое пришлых хивяков. Говорили они на смешанном языке: то на русском, то на татарском. Один из них всё время носил с собой ящички. Они говорили, что пришли из Хивы закупать коней, что воевать будут с кем-то, а с кем именно не сообщали. Они попросили татар перегнать к ним на реку Дарью коней и там рассчитаться. Татары не знали, как поступить, даже побаивались этих пришлых, которые продолжали уговаривать:
Они продолжали угрожать, что их индийский бог пустит огненные искры. Однажды ночью так и произошло: послышалось шипение и хлопок, после чего небо осветилось искрами, загорелось пёстрое зарево. Татары кинулись в погоню за хивяками, а тех уже и след простыл, только ящики свой они оставили. Иван Северьяныч заглянул в них, а там разные снадобья и бумажные трубки лежат. Пленник поднёс одну из трубок к костру, она взорвалась такими же искрами, и понял он, что это фейерверки. Стал Иван Северьяныч пускать их, запугивая тем степняков. Те боялись, просили прощения, что в бога его не верили, умоляли помиловать. Так он заставил их креститься, а убитого миссионера наказал почитать как мученика и молиться за него.
Потом странник нашёл в ящиках едкую землю, стал прикладывать её к пяткам, набитым щетиной, и конский волос весь вышел из-под кожи с гноем. Чтобы сбежать из орды, притворился он больным, заставил жителей молиться за себя, назначил пост и запретил три дня им из юрт выходить, для страха запустил напоследок самый большой фейерверк. Так и сбежал Иван Северьяныч из орды.
На третий день пути странник увидел реку, людей: крестятся и водку пьют. Так он понял, что они русские. Он им и объявился. Люди эти оказались рыбаками. Они встретили его радушно и предложили ему выпить. Он стал пить и рассказывать обо всём, что с ним приключилось. Так всю ночь и просидели они. После весёлой гулянки пошёл он дальше. Так и добрался до Астрахани.
В Астрахани заработал Иван Северьяныч на поденщине один рубль и запил. Не помня, как очутился он в другом городе, попал в острог, откуда его по пересылке послали в свою губернию. Привели его в родной город, в полиции высекли и доставили в имение к графу, жена которого давно уже померла, а сам он постарел и больше не интересовался конной охотой. Батюшка отец Илья не стал его исповедовать и на три года не разрешил ему причащаться. Граф не захотел его держать у себя, его выселки, дали паспорт и пустили на оброк.
Глава 6: ПУГАЧЁВЩИНА
В конце 1773 года капитан Миронов получил сообщение о донском казаке Емельяне Пугачёве (вот его образ и описание), который выдавал себя за покойного императора Петра III. Преступник собрал шайку и разгромил несколько крепостей. Была вероятность нападения и на Белогорскую, поэтому её обитатели тут же начали готовиться: чистить пушку. Через некоторое время схватили башкирца с возмутительными листами, которые предвещали скорое нападение. Пытать его не получилось, потому что у него был вырван язык.
Когда разбойники взяли Нижнеозёрную крепость, пленив всех солдат и повесив офицеров, стало ясно, что враги скоро прибудут и к Миронову. Машу ради безопасности родители решили отправить в Оренбург. Василиса Егоровна отказалась покидать мужа. Пётр попрощался с любимой, сказав, что последняя его молитва будет о ней.
Глава десятая: Служба на конюшне
Иван Северьяныч стал вольным человеком. Он пошёл на ярмарку. Там цыган торговал лошадьми, пытаясь обмануть мужиков, подсовывая ему слабую лошадь. Странник выбрал мужикам лошадь по своим знаниям, те были очень благодарны Ивану. Стал он ходить с одной ярмарки на другую и «руководствовать» бедных людей. Вырос его капитал, стал он пить больше. Цыганы его невзлюбили, но не смели ему мстить, так как все мужики, которым помогал Иван, были на его стороне.
Один князь-ремонтёр просил открыть секрет Ивана Северьяныча насчёт понимания в лошадях, предлагал ему сто рублей. Странник твердил ему, что секрета вовсе нет, а есть лишь природное дарование. Но князь стоял на своём, и Иван стал рассказывать свои знания, но тот ничего не понял, а предложил работать у себя конэсером. Странник согласился и три года жил у него больше как друг и помощник, нежели как наёмный рабочий. Иногда бывало, что Иван уходил в запой, особенно, когда по проданным коням скучал, но всегда о своих «выходах» предупреждал своего хозяина и отдавал княжеские деньги. Но со временем ему надоело такое пристрастие, и вздумал он от него избавиться.
Статус неприкасаемых
Вера в законно низший статус неприкасаемых очень сильна, особенно среди сельского населения; иногда встречаются подобные отношения среди искушенных городских жителей. Во время недавних беспорядков против специальных правил доступа неприкасаемых к профессиональным школам ведущий социолог гневно писал о случаях, когда квалифицированным неприкасаемым кандидатам в медицинские школы было приказано вернуться к работе уборщиками.
Культурная клевета на неприкасаемых уже давно имеет важные экономические последствия. Неприкасаемость, как и расизм в западном мире, служит для рационализации и поддержания дешевой рабочей силы. Колониализм принес с собой ограниченное воздействие на касты, но с этим пришло и понимание, что неприкасаемые могут бороться за свои права наравне с остальными племенами. Реформаторское движение Махатмы Ганди, которое ввело термин Хариджан (дети Бога), является наиболее известным, но автономные движения самоуважения, которые развивались в Неприкасаемых сообществах, вполне могли иметь более длительное влияние. Конечно, изменение ценностей среди неприкасаемых намного опередило изменения в доминирующем обществе.
Основные структурные изменения в индийской экономике, такие как переход к наличным деньгам и контрактам, не уменьшили экономическую зависимость неприкасаемых, но они помогли подорвать культурные ценности, которые когда-то поддерживали эксплуататорские отношения.
Проблемы для неприкасаемых наиболее серьезны в сельских поселениях, где проживает 90% населения далитов. Географическое распределение делает их уязвимым меньшинством в большинстве деревень. Клеймо неприкасаемости затрудняет союз с другими, даже когда экономические проблемы, казалось бы, связывают их с остальными кастами. Ресурсы, доступные неприкасаемым, крайне ограничены. Только 20% сельских неприкасаемых мужчин грамотны, по сравнению с 34% других сельских жителей. По всей стране 52% всех “зарегистрированных каст” (неприкасаемых) работников являются безземельными сельскохозяйственными рабочими, по сравнению с 26% всех работников из других каст. Также периодически происходят перебои с выплатой зарплат далитам – в большинстве случаев каста постоянно в долгах.
Неприкасаемые в городах Индии по-прежнему имеют низкий социальный и экономический статус. Недавний опрос показывает, что 65% из этих людей, которые живут на улице в Дели, являются неприкасаемыми. На сегодняшний день индийская конституция не признает деления на касты, но большинство местных жителей все еще продолжает жить по старинным традициям. Оглядываясь на опыт предков. И если в крупных городах ситуация медленно начинает улучшаться, то про небольшие городки и села говорить не приходится-здесь далиты все еще остаются вне социума. Им нельзя ходить по тротуарам и брать воду из общественного колодца. Им также запрещается посещать храмы ( вернее, можно, но только несколько раз в год, и то потом жрецы проводят ритуалы освящения и очищения).
Неприкасаемые физически не отличаются друг от друга и от других каст, но доступ к дефицитным рабочим местам, жилью и другим услугам в Индии требует манипулирования социальными отношениями – до такой степени, что западным людям трудно понять, а высшие касты индийцев легко игнорировать. Сообщая об обзоре структуры занятости выпускников городских колледжей, одно исследование отметило: “выпускники из низших каст чаще являются безработными…Это справедливо даже тогда, когда выпускник из низшей касты имеет лучшую академическую квалификацию”. Специальные программы доступа к высшему образованию и рабочим местам в массовых бюрократических структурах и отраслях государственного сектора призваны противостоять такому сопротивлению, но им препятствуют враждебные администраторы.
Иногда в газетах попадаются страшные заголовки и истории, связанные с далитами. Был случай, когда поселение неприкасаемых брезгливые жители окрестных деревень обнесли каменной стеной высотой в три метра и ограждением под током. Далиты пошли в суд. По решению ограждение с напряжением убрали. Но стена осталась.
Другой вопиющий случай связан с личной неприязнью индийцев к далитам. Мужчина из высшей касты убил девочку только за то, что ее мать – далитка – случайно толкнула его на улице. Еще одна девочка-подросток 14 лет в течение месяца находилась в сексуальном рабстве у соседа. Когда она обратилась в суд, мужчине назначили лишь штраф, а сама жертва вскоре скончалась от полученных травм. И такие случаи не единичны. Их много. Правозащитные организации пытаются решить вопрос с уничтожением кастовой системы в стране, но пока в народе живет вера в традиции и обычаи предков, сделать это ох как нелегко.
Вернуться в дом, а не взойти на костер
В защиту традиции приводились фрагменты из священных текстов, имеющие неоднозначную трактовку, и поздние работы, относящиеся к I тысячелетию нашей эры. Критики же утверждали, что сати – это самоубийство, запрет на которое возник в индуизме еще в древнейшие времена
Они обращали внимание, что в древних сюжетах скорбящих вдов отговаривали от ритуального самосожжения, а не подталкивали к нему. Критики также указывали на сходство слов «костер» и «дом» в древнем санскрите, и считали, что ритуал возник из-за ошибки, возможно, намеренной
С их точки зрения, женщине следовало «вернуться в дом», а не «взойти на костер».
Современные исследователи соглашаются с критиками сати. По всей видимости, ритуал не был изначальной частью индийской культуры, и встречался лишь у знати и жречества некоторых регионов. Повсеместным он стал лишь после того, как Индия подпала под влияние белых гуннов-эфталитов. Вероятно, сати было искусственно закреплено жрецами-брахманами, старавшимися упрочнить кастовую систему и тесные семейные связи в индийском обществе.
Будем очень рады видеть вас, дорогие читатели, среди подписчиков нашего канала (подписаться можно сверху).
Обязательно ставьте лайки — это важно для канала 
Асэтим и многими другими материалами вы можете ознакомиться на сайтеRitual.ru
Глава пятнадцатая: Любовь графа
Князь был человеком добрым, но имеющим непостоянный характер. Он привык, чтобы все его желания тут же исполнялись. Иван, зная переменчивость его натуры, не ждал ничего хорошего для Груши. Вскоре его опасения оправдались. Любовь князя к девушке постепенно остывала, он стал скучать в её обществе и звал к ним в компанию Ивана, чтобы он слушал пение Груши вместе с ним. Цыганка говорила:
Груша рада была общаться со странником и относилась к нему очень дружелюбно. Когда князь и Груша сидели за обеденным столом, Ивану не положено было сидеть с ними вместе. Но когда цыганка оставалась дома одна, то сажала странника рядом с собой.
Со временем князь становился всё грустнее. Он жаловался страннику на то, что дела его идут плохо, он должен рассчитывать каждую копейку, чтобы заказать себе бутылку вина к обеду. Кроме любви к Груше, ему не хватало общения с другими людьми. Ему хотелось открыть своё дело.
Князь начал торговать лошадьми, но был непрактичен, и эта попытка разбогатеть не увенчалась успехом. Не получилось и строительство мельницы, не дала прибыли шорная мастерская. Долги росли, князь редко бывал дома, а Груша часто оставалась одна. Хоть она жаловалась, что мало его видит, но заметив, что князь скучает в её обществе, сама предлагала ему куда-нибудь поехать прогуляться. Князь просил Ивана общаться с Грушей, беречь её, когда сам был в отъезде:
Груша ревновала князя, стала расспрашивать Ивана Северьяныча о том, где бывает князь во время своих поездок, просила рассказать о том, не решил ли князь жениться, не вернулся ли к той женщине, которую раньше любил. Она попросила его съездить в город, узнать обо всём. Под предлогом покупки лекарств для лошадей, он поехал.
В городе жила прежняя любовь князя, дочь секретаря Евгенья Семёновна, у которой был ребёнок от князя – дочурка Людочка. Евгенья Семёновна была образованной, умела играть на фортепиано, знала иностранные языки, славилась своей добротой к людям князя, была хороша собой. После рождения дочери она располнела, поэтому князь её бросил. Он, имея в прошлом большой капитал, купил барыне с дочкою дом. Больше он не приезжал к ней. Люди князя помнили доброту барыни и заезжали к ней в гости. Иван Северьяныч по приезде в город тоже остановился у неё. Во время разговора с Евгеньей Семёновной он узнал, что князь собирался взять в аренду суконную фабрику. Он прислал ей письмо, что хочет повидаться со своей дочерью. В этот же день князь приехал к Евгенье Семёновне, увиделся с дочерью, с которой был очень ласков. Он отправил девочку с няней кататься в карете. Иван Северьяныч, сидя за тонкой стенкой в другой комнате, подслушивал разговор барыни с князем, чтобы узнать, не задумал ли что-то плохое князь против Груши.
Глава девятнадцатая: Служба на фронте
Странник убежал, не помня себя, не зная, куда бежит и зачем. Ему казалось, что кто-то страшный гнался за ним, и в ужасе он призывал на помощь ангела-хранителя. Иван пришёл в себя на какой-то незнакомой дороге, под деревом, в чужом месте. Он не понимал, что дальше делать. Одно только знал странник: нужно молиться за душу Груши. Ему показалось, что душа её в образе ангела, девочки лет семи, с небольшими крыльями за спиной зовёт его идти за собой, показывая путь. Иван долго шёл, пока его не подвезли на телеге старичок со старушкой. Они жаловались, что сына берут в солдаты, а у них нет денег, чтобы откупиться. Ивану стало жалко их, и он предложил пойти в солдаты вместо их сына, но у него нет документов. Старики обрадовались и сказали, что сами всё сделают, и попросили его назваться их сыном Петром Сердюковым. Так Иван оказался в рекрутах в другом городе.
Старики дали Ивану двадцать пять рублей, которые он отнёс в бедный монастырь, чтобы там молились за Грушину душу. Странник попросил начальство, чтобы его отправили на Кавказ, где он прослужил более пятнадцати лет.
На последнем году службы, во время погони за татарами, произошёл случай, который снова изменил его жизнь. Татары ушли от погони за реку Койсу и укрылись на другом берегу за камнями, ведя прицельный огонь по солдатам. Полковник предложил кому-нибудь из бойцов переплыть на ту сторону, взяв с собой канат, чтобы соорудить мост. Татары стреляли из-за камней по солдатам, не давая доплыть к другому берегу. Погибло несколько человек. Иван решил смыть свой грех, зная, что он может погибнуть. Прочитав молитву, он поплыл через реку. Когда странник плыл, ему казалось, что он увидел над собой летящую Грушу, по внешности лет шестнадцати, которая своими большими крыльями закрывала его от пуль. Иван смог перетянуть канат, достигнув другого берега и соорудить мост. Полковник стал хвалить его за такой смелый поступок и обнимать, называя молодцом.
Во время ночлега странник рассказал полковнику о своей жизни, поразив его пережитыми невзгодами. За его храбрость полковник решил произвести его в офицеры. Об этом было послано прошение. Иван попросил полковника заодно узнать, правда ли, что именно он убил цыганку. Был получен ответ:
Иван после этого стал сомневаться, что это он спихнул Грушу в воду, и что, возможно, он всё выдумал из-за тоски по цыганке.
Когда Ивана произвели в офицеры, он стал проситься в отставку. Полковник отпустил странника в Петербург с рекомендательным письмом для одного большого чиновника, чтобы тот помог ему найти работу. Покровитель, пытаясь помочь Ивану, устроил его в адресный стол справщиком, но эта работу ему не понравилась. Кучером его не брали, потому что теперь он стал благородным офицером, имел орден Георгия. Чтобы не голодать, Иван пошёл в артисты, в балаган на Адмиралтейской площади. Такая работа тоже не устроила его, потому что он играл роль демона, и репетиции проходили в дни церковных праздников. Для роли демона он был одет в костюм, обшитый лохматой шкурой козла с длинным хвостом. Нужно было танцевать и кувыркаться, рога на голове мешали двигаться. Весь спектакль актёры должны были избивать его палками, сделанными из холста. Это надоедало Ивану, так как били иногда больно в угоду публике.
Пришлось оставить театр ещё из-за того, что странник побил актёра, играющего роль принца, за его злые шутки и насмешки. Хозяин труппы выгнал Ивана.
Странник остался без жилья и пропитания, решил уйти в монастырь. Жизнь в монастыре очень полюбилась ему. Иван мог посещать службы в церкви, когда ему захочется. Ему было привычно следовать местному распорядку, жить в послушании на всём готовом, спокойно исполнять свою работу кучера. Там он получил монашеское имя Измаил.
Старший постриг он не хотел принимать, потому что считал недостойным его за свои грехи.
«Махабхарата» – древнейшие упоминания о сати
Древнейшие упоминания ритуального самосожжения вдов в Индии встречаются в эпической поэме «Махабхарата». Ритуал, похожий на сати, упоминается в воспоминаниях Аристобула Кассандрейского, историка, сопровождавшего войско Александра Македонского, завоевавшего часть Индии. Однако эти упоминания эпизодические, и ни предания, ни археологические находки не позволяют точно утверждать, что обряд сати повсеместно практиковался в древней Индии до начала нашей эры.
Традиция сати начала распространяться в конце V века н. э. В этот период индийское общество распалось на касты, а буддистские верования забывались. Сейчас уже точно известно, что к X веку обряд сати распространился по большей части Индостана. Многие исследователи связывают распространение этой традиции с влиянием иранского племенного объединения гуннов-эфталитов.
Упражняться
Утверждается, что практика Джаухара культурно связана с Сати, с обоими формами самоубийства женщин путем самосожжения. Однако они похожи лишь на первый взгляд, потому что основная причина для обоих существенно различалась. У Сати был обычай вдовы покончить жизнь самоубийством, сев на погребальный костер своего мужа. Джаухар была коллективным самосожжением женщин, чтобы избежать пленения и принуждения к рабству исламскими захватчиками. когда поражение было неминуемым. Самосожжение было предпочтительнее простого самоубийства, потому что это исключит возможность любого осквернения их мертвых тел, за которым, возможно, придется наблюдать их мужьям, детям и / или членам клана. Джаухар, таким образом, возникает как уникальный результат ситуации, в которой две разные цивилизации сталкиваются друг с другом. Такое осквернение тела побежденных является исторической тенденцией, когда жестокость, царящая на войне, приводит к отказу от всех видов достойного поведения на поле боя или за его пределами, особенно со стороны пехотинцев. Однако две цивилизации по-разному отреагировали на это. Индийская цивилизация, особенно после Калинга война, засвидетельствовал распространение пацифистских религий, таких как буддизм и джайнизм, которые основывались на концепции милосердия. На Ближнем Востоке, несмотря на приход христианства, продолжалась нескончаемая череда завоеваний, в которых милосердие было редкостью. Самый ранний пример этой тенденции можно найти у Гомера. стих Илиада в котором Ахиллес не только убивает Гектор но в припадке животной ярости оскверняет свое мертвое тело, привязав его к своей колеснице и волоча по полю битвы. Далее через женские персонажи, такие как Брисеида и Андромаха «Илиада» подробно документирует, каким будет положение женщин после битвы. Это отсутствие кодекса поведения беспрепятственно распространяется на Ближнем Востоке, и Джаухар возникает из этого контакта между двумя конфликтующими кодексами поведения. Индийские раджпутские женщины решили совершить массовое самоубийство через Джаухара, чтобы избежать неизбежного осквернения своего мертвого тела руками этих исламских захватчиков.
Кошик Рой утверждает, что Джаухар наблюдался только во время индуистско-мусульманских войн, но не во время междоусобных индуистско-индуистских войн между раджпутами. Однако Джон Хоули не согласен с этим утверждением. Он связывает это с Греческие завоеватели который также захватил индийских женщин, утверждая, что это могло начать распространение джаухара.Вина Талвар Ольденбург также не соглашается, говоря, что «междоусобная война между царствами раджпутов почти наверняка послужила первым поводом для джаухара, задолго до мусульманских вторжений, с которыми эта практика обычно ассоциируется», и что «геополитика северо-запада, откуда вошла череда захватчиков. субконтинент, превращенный в Раджастхан в зону непрерывных боевых действий, и поэтому его наиболее уважаемым в социальном плане сообществом были не брамины, а касты кшатриев или раджпутов, которые контролировали и защищали землю. Эта история более чем на тысячелетие предшествует приходу мусульман. Памятные камни, обнаруженные и датированные в Раджастхане и Виджаянагаре, отмечают смерть обоих полов. Их даты, которые можно надежно определить, точно соответствуют времени и зонам войны «. Однако ни Джон Стрэттон Хоули, ни Вина Талвар не могут предоставить конкретных доказательств того, что это массовое самоубийство сначала унесло жизни женщин, и только затем их мужчины вышли в бой, чтобы умереть от рук своего врага, чем был Джаухар. . Таким образом, соглашаясь с тем, что практика Сати могла иметь долгую историю на Индийском субконтиненте, совершение женщинами массовых самоубийств, чтобы избежать насилия и осквернения, не начиналось до прибытия противника, заинтересованного в грабежах. , изнасилование и грабеж.
По понятным причинам феномен Джаухар об этом по-разному сообщили индуисты и мусульмане. В индуистских традициях Джаухар был героическим поступком женщин общины, столкнувшейся с определенным поражением и насилием со стороны врага. Для некоторых мусульманских историков, которые хотят преуменьшить роль исламских захватчиков, Джаухар был актом, навязанным их женщинам.Амир Хусров ученый-поэтик описал это, утверждает Арвинд Шарма, профессор сравнительного религиоведения, как «несомненно, магических и суеверных; тем не менее, они героичны».
Глава четырнадцатая: Покупка цыганки
После случая с магнетизёром и цыганским домом Иван больше не пил. Не помнил странник, как ушёл от цыган, как дошёл до дому и спать лёг прямо на полу. Сам же проходимец умер, напившись у шинкарки. Иван так и остался замагнетизирован. Князь в тот день тоже пришёл без денег, проигравшись, и стал просить у Ивана, чтобы отыграться.Рассказал странник, что все пять тысяч цыганке бросил, а хозяин сразу поверил.
После ночи очнулся странник в лазарете, где говорили о том, что была у него белая горячка, что вешаться он хотел, и его запеленали в длинную рубаху. Когда он выздоровел, то пошёл к хозяину в его деревню, чтобы деньги ему отслужить. Князь в то время уже вышел в отставку. Узнал он от хозяина, что тот за Грушу пятьдесят тысяч отдал в табор, потому что она зацепила его талантом своим и красотой необыкновенной. Князь признался, что именье заложил из-за этого дела, чтобы жить с ней, на неё любоваться. Хозяин привёл показать цыганку Ивану. Они оба смотрели на Грушу. Цыганка горевала оттого, что её продали за красоту. Она вдруг заплакала, а князь пел о любви к ней и тоже плакал, и та стала успокаивать хозяина. Иван не стал им мешать и незаметно вышел из комнаты.
